Bag End

Эта кружка - подарок для меня от Маришки uele. Она сама разрисовала её.
Кружка у меня уже десять лет. Маяк дарит мне свет и тепло. А ещё там - море и чайки.
Я пользуюсь ею каждый день.


Чай с этой кружки - невероятно вкусный.
Спасибо, Маришка, за чудесный подарок 


Оригинал записи на Дыбре

На АО3 уже 45 работ. Ещё не всё, но почти.
На фикбуке уже 35 работ - я там немного притормозил, так как занялся подготовкой и выкладкой на АО3.
Минус на обоих ресурсах - невозможность добавления нижних примечаний (со ссылкой). На фикбуке надо добавлять отдельный чаптер с пояснениями. На АО3 немного легче - можно добавить примечания внизу, как additional notes. И, также в АО3, можно подвязать фик к творчеству другого автора - в случае "Время бури, время радуги" это очень удобно.

Но есть ещё кое-что другое.
Это - воспоминание.
Воспоминание десяти с лишним лет творческой работы. Это бесконечные разговоры с музой, наши с ней прогулки на море, во время которых я еле успевал записывать зарисовки.
Это первый мейл Аллоре, на английском - Something about,,, Cassiopeia.
Это дискуссии с друзьями, в мейлах, в дайри, по скайпу. Обсуждения с бетами и бесконечные правки. Ведь я пишу в основном не на родном языке - хотя есть несколько рассказов и на польском.
Это новые знакомства, для меня и Эйтне. И светлая любовь, прекрасные встречи.
Это очень хорошие десять лет. И, наконец - это стимул писать дальше.
Надо только собрать силы. Отбросить печаль и тоску.
И всё получится снова.

Не знаю, как на фикбуке найти ссылку на собственную страничку, но я там Chris Baggins. Примерная ссылка на сборник "Феи времен года"
Моя страничка на АО3 - тут немного проще.
Приглашаю.

Оригинал записи на Дыбре

Это уже 83 года прошло.
Первые бомбы упали на маленький городок Велюнь. Было примерно 4.30 утра.
Пятнадцать минут спустя начали стрелять с пулемёта на маяке Neufahrwasser в Гданьске, в направлении Вестерплатте. Секунды спустя открыл огонь линкор Schleswig-Holstein.

На мой город первые бомбы упали уже ранним утром, после пяти. Атаковали железнодорожную станцию и узел, однако бомбы попали и в спиртной завод, который находился рядом - к счастью, он не взорвался, ибо город был бы сильно разрушен. Авианалёты были особенно сильными в следующие два дня - тогда атаковали не только железнодорожный узел, но и Кутно, а также соседние города и деревни.

Я вот теперь задумался - а что тогда происходило у нас дома? Что чувствовали дедушка с бабушкой, да их две маленькие дочки?
Дедушка был железнодорожником - он ушёл на службу то ли поздним вечером 31 августа, то ли скоро после полночи 1 сентября. Он об этом точно не рассказывал - но войну он встретил уже в пути, на своём паровозе. Бабушка осталась дома с детьми.
Они, конечно, знали, что грядёт война. Это было известно уже с марта. Однако, как все, они надеялись на то, что всё наладится.
У них только всё начиналось. Пять лет назад они купили дом, нашли своё место на земле. У них была спокойная семейная жизнь - и будущее выглядело неплохо.
Я стараюсь представить себе, как всё тогда выглядело. Дом был тот же, просто он выглядел иначе. И улица была другой, намного тише, чем теперь. И вместо сада был огород.
Я представляю себе, как дедушка уходит в ночь. И как бабушка проводит его до калитки и смотрит ему вслед.
Но не могу представить себе того, что они чувствовали, когда упали первые бомбы.
После особо тяжелого налёта, 3го сентября, когда две бомбы упали в радиюсе около 150 метров от дома, бабушка с дочками сбежали к родне в деревню. Немцы захватили город 16 сентября - патруль вермахта ворвался в дом, выломив дверь. К счастью, дома никого не было, так что они не проводили обыск и не нашли дедушкино охотничье ружьё, которые лежало на шкафу в одной из комнат. Бабушка с детьми вернулась домой только в конце сентября.
Дедушка тем временем водил разные, в основном военные поезда. Как говорил, немцы разбили три из них. На последнем поезде он доехал до города Рівне, уже после 17 сентября. Ему предлагали остаться и работать в СССР - однако, он решил вернуться домой. И правильно сделал - иначе я бы теперь не писал вам эти слова.
Дедушка возвращался оттуда пешком, причем не сразу - их так передержали малость, пока не устали военные действия. Потом, в рамках договора Риббентроп - Молотов, Рівне осталось на стороне СССР, а желающим возвращаться было позволено перейти демаркационную линию. И дедушка со своим коллегой шли несколько недель домой. Он вернулся только в конце октября - бабушка потом рассказывала, что за порог он шагнул, но дальше надо было его уже вести, ибо ноги отказались. Он какое-то время болел, но, по его эе словам, поправился довольно быстро.
Кутно вошло в состав Рэйха, в дистрикт Warthegau - а это значило, что поляков будут выселять. И так было - к счастью, немцам были нужны железнодорожники, и дедушка вернулся на работу. Благодаря этому он с женой и детьми остались в Кутно. Он уже не мог быть машинистом, ездил помощником - заодно, судя по всему, сотрудничал с подпольем. В итоге с 1941 года (или немного позже) был вынужден скрываться. Но это уже совсем другая (и очень таинственная) история...

Мне теперь жаль, что не попытался записать дедушкины и бабушкины воспоминания. То, что пишу - лишь осколки того, что сумел запомнить. Однако, сам дом помогает вспомнить то, что тогда происходило. Он сам ведь жертва войны, у него стены надтреснуты. Я его починил, как мог, но помню, как он до этого стонал, особенно ночью.
Я заметил, что эту годовщину в основном упоминают в моей стране. Для других эта война началась позже, да в совсем других обстоятельствах. И мы тогда сражались в одиночку, никакой помощи не было - зато был удар в спину. Однако, надо твёрдо сказать - НИКОГДА БОЛЬШЕ. Война лишь разрушает, ничего на самом деле не решая.
Так что повторять не надо. Даже если очень хочется.




Оригинал записи на Дыбре